Ну ,что продолжим .Дальше наш рассказ пойдёт ...я думаю вы уже догадались.Да именно о нём Филипп Киркоров .
Бедрос Киркоров: “Сын никогда в жизни не дрался, не пил и был фанатом Пугачевой”
Вот что рассказал « МК» отец звезды Бедрос Киркоров . Он мог бы стать дипломатом, жениться на девушке Кате — дочери торгового представителя Болгарии в России, родить детей и быть счастливым человеком. Он стал поп-певцом Филиппом Киркоровым: знаменитым, скандальным, одиноким. Его жизнь определила юношеская любовь — к певице Алле Пугачевой. Счастлив ли он ? Почему вырос именно таким ?
— Вы хотели сына?
Вопрос традиционный — ответ предсказуемый: это редкость, когда мужчина хочет дочку, да еще первым ребенком.
— Конечно, хотел сына. Но не категорично. Мы с женой договорились: если будет девочка, то обязательно будем рожать еще. Родился мальчик.
— Вы не жалеете сегодня, что он у вас — единственный?
— Жалею. Конечно, жалею! Что такое один ребенок? Это не ребенок... Мы с женой потом сильно переживали, что Филипп у нас один.
— Не захотели второго или, как говорится, Бог не дал?
— Да как-то условий не было второго рожать... Я один обеспечивал семью, а у меня даже советского гражданства не было — я же болгарин, оттого многие города были для моих выступлений закрыты. Сложный гастрольный график, и в семье надо было помогать. Все как-то... Не сложилось, короче.
— Филипп — поздний ребенок?
— Мне было уже 35 лет, когда он родился. Тогда же не было разных там медицинских институтов. Просто ждали, когда Бог даст.
— Имя кто придумал?
— Вместе с женой и придумали. Не существовало в те годы разных исследований, УЗИ. Заранее кто родится — мальчик, девочка, — было не узнать... Имени для девочки у нас не было, только для мальчика — Филипп.
— Он родился крупным?
— 56 сантиметров, 3600. Как сейчас помню — звонит медсестра: “Поздравляю! Сын у вас!” Я такой счастливый! Мой ребенок родился! Сын! А я как раз должен был принимать участие в концерте в Колонном зале Дома союзов, посвященном 1 Мая, который транслировался по “Маяку”. И я бросился в роддом, чтобы передать жене радиоприемник, смотрю по дороге, а у меня батареек-то и нет. А день — выходной, я нашел какой-то ларечек — тогда ведь кооперативов не было, где мне из-под полы продали батарейки. Передал жене радиоприемник. И вот она кормит грудью Филиппа — и звучат мои песни. Так сын впервые услышал мой голос.
— А потом уже его голос зазвучал. Орал по ночам, мешал спать?
— Нет, он был очень спокойным ребенком, всеми ночами спал.
— Много хлопот легло на вас? Или больше жене доставалось?
— Тогда мы не знали памперсов, стиральных машин-автоматов, а у жены оказалась очень тяжелая аллергия на стиральный порошок, и у бабушки тоже. У нас стояла такая большая кастрюля железная в ванной, и все туда скидывалось, что за день испачкалось, а я вечером приходил после концерта и все это — пеленки там грязные, распашонки — все замывал, отстирывал. Это была моя обязанность.
“В школу не вызывали: окон не бил, девочек за косы не дергал...”
Это был 1967 год. Филипп Киркоров — коренной москвич, родился в самом центре столицы. Однажды в разговоре с репортером “МК” он заметил: “Я провинциал, обычный такой болгарский парень!” Но болгарским парнем он не был.
— Каково самое яркое воспоминание о детстве Филиппа?
— У нас в Болгарии есть традиция: чтобы волосы лучше росли, надо ребенка в детстве брить наголо. И вот я раз пошел с Филиппом гулять, зашел в парикмахерскую — и под ноль его. Что было дома! “Ты что сделал с ребенком?! Когда теперь отрастут волосы?! Один раз в жизни доверили тебе мальчика погулять!” (Смеется.) Единственная ссора с женой…
— На родительские собрания ходили? В школу вас вызывали? Стекло там разбил, обзывался?
— Да у нас с ним не было никаких проблем. Никогда. Чтобы он нам: “Не пойду в школу!” — или мы ему: “Немедленно садись за уроки!” — нет! Приходил из школы, сам делал домашнее задание — никогда мы его не заставляли. То же самое было с игрой на фортепиано, когда он уже в музыкальную школу пошел. Все сам. И никогда он не попадал ни в какие детские переделки, даже девочек за косички не дергал...
— Ребята не дразнили? “Ботаник” там, “маменькин сынок”… Часто он дрался?
— Никогда не дрался...
— А как же расквашенный нос, разбитые коленки? Это же все-таки мальчик рос!
— Никогда не было такого...
— Вас это не настораживало? Не говорили: “Сын! Ты же — парень! Тебя обидели — дерись, пусть даже тебе набьют морду!”?
— Нет, такому я его не учил.
— Может быть, стоило вместо музыкальной школы в секцию какую-нибудь, в бокс там?..
— Мы часто отдыхали в Варне, и там он много катался на велосипеде, а еще его Марис Лиепа научил плавать. Он очень хорошо плавает.
— Были у него друзья?
— Был один парень во дворе, Максим. Шебутной очень. Когда они приходили к нам домой, у него так игрушки в руках и горели! Филипп был куда спокойнее.
— А как же переходный возраст? Первая сигарета в школьном туалете, глоток водки на заднем дворе, приходы за полночь, первое похмелье, в конце концов? Конфликт “отцы и дети”?..
— Не было ничего подобного... Никогда. Он был очень правильный мальчик.
“Не пороли
, в угол не ставили, только хвалили...
”