[Алёнка]

Она проходила этаж за этажом, везде находя одно и то же: боль, страдания, ненависть, страх, снова боль… Наконец, Она без сил опустилась на грязные ступени подъезда, спрятала лицо в маленьких хрупких ладонях и заплакала. Слезы обжигали: Она не верила, не хотела и не могла поверить, что Она никому не нужна!
*******************************************************
Неожиданно теплые руки коснулись Ее плеча, обняли, пушистый локон коснулся Ее щеки, когда кто-то наклонился к Ней. «Не плачь, не надо», - услышала Она ласковый негромкий голос.
«Обидел что ли кто?» «Вот люди!» - произнес второй голос, глубокий мягкий баритон. Ласковые руки осторожно отняли Ее руки от заплаканного лица, стерли слезы, бегущие по щекам, большие карие глаза заглянули в Ее глаза. Подкрашенные светлой помадой губы ласково улыбнулись: «Чаю хочешь? С вареньем?» - спросила девушка. Любовь подняла на нее глаза, несколько мгновений молча смотрела, потом слегка улыбнулась сквозь слезы и кивнула: «Хочу».
*******************************************************
Они жили на последнем этаже, в небольшой чисто убранной уютной квартирке. Девушка сразу же прошла в кухню, поставила чайник, начала накрывать на стол. Парень помог Ей раздеться, проводил Ее в кухню и начал помогать любимой. А потом они все вместе пили чай с вкуснейшим вишневым вареньем, болтали, шутили и смеялись. Часы в гостиной пробили одиннадцать вечера. Любовь поднялась: «Спасибо вам за вечер, за тепло, за ласку, но уже поздно, я не хотела бы мешать» - негромко произнесла Она.
«Куда ты собралась?» - возмутился парень, - «на улице мороз, метель, опять же подонки разные шляются, еще обидит кто!».
«Оставайся, ты нам не помешаешь», - поддержала его девушка.
Любовь посмотрела на них, и на глазах снова блеснули слезы. Она сморгнула их, улыбнулась, поблагодарила: Ей больше не надо было искать тех, о ком Она могла бы заботиться, чей мир и любовь Она могла бы хранить. Она подошла к окну и стала смотреть на летящие мимо снежинки, а редким прохожим казалось, что одно окошко в старом доме светилось каким-то очень странным светом, на который хотелось смотреть и от которого становилось теплее даже в такую мерзкую погоду.