[turboo-1-oo]

РАСПЯТАЯ ЛЮБОВЬ

I

Любовь распяли на кресте дюймовыми гвоздями,
И багряница у нее вся вымокла в крови!
А мы расстались навсегда обычными друзьями,
Как будто не было в душе ни боли, ни любви.

Таков финал. Но я хочу рассказ начать с начала,
Когда я был совсем другим и не писал стихи,
Когда мелодия любви так грустно не звучала,
Напоминая каждый раз мне прошлые грехи.

Каким я был в тринадцать лет? Я был тогда добрее.
Я был открытым и простым, не ведающим зла.
Наверно, был бы мой портрет чуть ярче и точнее,
Но мне приятней вспоминать, какой она была.

Она была прекрасней всех – из класса и из школы,
Девчонки в тайне от себя завидовали ей.
Я помню голос, как ручей, и смех ее веселый,
Он до сих пор звучит во мне как память прошлых дней.

Она была окружена каким-то дивным светом,
Его не просто описать, ведь он был неземной.
Я мог бы этот свет сравнить с закатом и с рассветом,
С последним теплым летним днем и с юною весной.

И я влюбился без ума, да так, что все пропало,
Но не умел найти слова от робости своей.
И мне казалось, что любовь тогда меня распяла,
Я был подвешен на кресте с одной мечтой о ней.

Я написал свой первый стих красивый и печальный
И после школы подошел и молча ей вручил.
Как будто в лодке навсегда от берега отчалил,
А отыскать обратный путь мне не хватало сил.

Она взглянула на меня немного удивленно,
Но прочитала до конца наивные стихи.
И мне казалось в тот момент, что взгляд ее влюбленный
Мне отпустил, как на одре, все прежние грехи.

И в тот же день мы шли вдвоем согретые весною,
Не замечая суеты, не чувствуя проблем.
Я был безумен от любви: она была со мною,
И с самой лучшей на земле я шел на зависть всем.

II

Но видно так устроен мир, что счастье быстротечно,
И не секрет, что на земле не стало меньше зла;
А наша первая любовь была, увы, не вечной,
Но я судьбу благодарю, что, все-таки, была.

Среди толпы своих друзей она нашла другого,
И я не смог ей помешать и что-то изменить.
И со слезами на глазах я спрашивал у Бога,
За что Он дал нам потерять невидимую нить.

Я виноватых не ищу, но, все-таки, жалею,
Что дни счастливые любви исчезли без следа,
Что написать об этих днях я лучше не сумею,
Что больше счастлив так с другой не буду никогда.

Возможно, в том, что расскажу, не много было смысла,
Но я уехал, навсегда оставив дом родной,
И много лет мы без конца друг другу слали письма,
И фотография ее всегда была со мной.

Я очень часто видел сны, в которых почему-то
Не одинокая тоска, а светлая любовь.
И я умел ценить любви счастливые минуты,
И эти сны, как на заказ, смотрел я вновь и вновь.

Но время шло, и время жгло все той же старой болью,
Я точно помнил все слова, что так и не сказал.
Я не смирился до конца с моею грустной ролью
И ночью в тайне ото всех уехал на вокзал.

И вновь распятье – предо мной разбросаны дороги,
И поезд едет, стук колес вбивает в сердце гвоздь.
Воскресли прежние мои забытые тревоги:
А вдруг теперь в родном краю я стал незваный гость?

Я точно помню: вот иду по улицам знакомым,
И вдалеке маячит дом, в который я войду.
Все происходит, как во сне, шепчу: “Я дома, дома!..”
Но я боюсь, что никого из близких не найду.

Я захожу в ее подъезд, тихонько поднимаюсь,
И сердце радостно мое запрыгало в груди.
Проходит несколько секунд, я позвонить решаюсь,
Открылись двери, и она сказала мне: “Входи!”

III

Потом беседы за столом и сплетни отовсюду –
Кто-где женился, кто погиб, а кто попал в тюрьму.
А я сидел и сам не знал, что дальше делать буду,
Любовь покинула меня, не знаю почему.

Я тихо слушал и смотрел: почти не изменилась,
Похорошела, но в глазах угас тот добрый свет.
Нет, не такою мне она в разлуке часто снилась,
И понял я, что к той любви возврата больше нет.

Она взглянула на меня, заметив перемену,
И вдруг сказала: “Ты пойми, тебя я не люблю,
А нашей дружбе, все равно, я точно знаю цену,
И все стихи, что ты писал, я бережно храню”.

И мы расстались навсегда обычными друзьями,
Любовь распяли, и она воскресла не для нас.
Но наша память о любви навечно будет с нами,
Ведь лишь о ней и для нее написан мой рассказ.

***
Пошли нам, Господи, терпение
В годину буйных, мрачных дней,
Сносить народное гонение
И пытки наших палачей.

Дай крепость нам, о Боже правый.
Злодейство ближнего прощать
И крест тяжёлый и кровавый
С твоею кротостью встречать.

И в дни мятежного волнения,
Когда оградят нас враги.
Терпеть позор и оскорбления,
Христос Спаситель, помоги!

Владыка мира, Бог вселенной,
Благослови молитвой нас
И дай покой душе смиренной
В невыносимый, страшный час.

И у преддверия могилы
Вдохни в уста Твоих рабов
Нечеловеческие силы
Молиться крепче за врагов.

(А.Чиненков - С.Бехтеев)